El capitalismo ha formulado su tipo ideal con la figura del hombre unidimensional. Conocemos su retrato: iletrado, inculto, codicioso, limitado, sometido a lo que manda la tribu, arrogante, seguro de sí mismo, dócil. Débil con los fuertes, fuerte con los débiles, simple, previsible, fanático de los deportes y los estadios, devoto del dinero y partidario de lo irracional, profeta especializado en banalidades, en ideas pequeñas, tonto, necio, narcisista, egocéntrico, gregario, consumista, consumidor de las mitologías del momento, amoral, sin memoria, racista, cínico, sexista, misógino, conservador, reaccionario, oportunista y con algunos rasgos de la manera de ser que define un fascismo ordinario. Constituye un socio ideal para cumplir su papel en el vasto teatro del mercado nacional, y luego mundial. Este es el sujeto cuyos méritos, valores y talento se alaban actualmente. (Michel Onfray)


lunes, 4 de abril de 2011

ТОЛПА (2010)


(Fotografía de Aldo Cardoso, Cochabamba, 2000)
 

Мы, как вода. Одинокая капля проскальзывает незамеченной. Она скатывается по мху. Падает на землю и исчезает в ее недрах.

Так же и мы. Проходим сквозь тени. Проскальзываем через трещины скал. Объединяем наши пути. Проходим через гроты. Соединяемся в миллионы на сводах глубоких пещер.

Так же и мы. Объединенные в едином теле мы продвигаемся. Могущественны и переменчивы, ревучи в потоках, мы появляемся внезапно на свет, и никакая скала не может противостоять нашей силе.

И все же, на нашем пути  возрождается зелень на лужайках, прорастает  бесконечное количество цветов; в лесах деревья покрываются новыми нежными листиками; в огородах блистают почки, из которых позже появляются сладкие и сочные плоды.

Так же и мы. Одинокий человек проходит незамеченным. Господа игнорируют его. Они презирают его силу. И жизнь одинокого человека проходит во внушающем страхе молчания. Но на самом то деле страх терпит движущаяся объединенная  между собой толпа, которая чувствует себя слабой и напуганной.

Так же и мы. Наши пути объединены, мы множество, которое запугивает их. Из-за этого им бы  хотелось  сдерживать нас, разделять нас, направлять нас по руслу и изолировать нас согласно их целесообразности. Они бы хотели, чтобы для их благодеяния, мы пребывали как застойные воды, в гниющем  и нездоровом мире. Но тогда, всегда внезапно на свет снова появляемся кричаще мы, со своей подавляющей силой, перед которой, как известно, они остаются бессильны, и их стены рушатся, и весь их мир угнетения разбивается в пух и в прах.

И все же, когда останутся дни гнева и разрушения позади, мы будем свободно продвигаться, неся за собою весну во все уголки Земли.

Так же и мы. Как воды. Смиренна и непобедима. По-настоящему могущественна.

(Текст интегрированный по постановке Воины воды Альдо Кардозы, представленной в контексте коллективной выставки Вода, фотовыставка, Друзья Искусства и Музыкальная Молодежь, Террасса, 2011. Перевод на русский язык Анны Плотниковой. / Texto integrado en la instalación Los guerreros del agua de Aldo Cardoso, presentada en el contexto de la exposición colectiva Aigua, una mostra fotogràfica, Amics de les Arts i Joventuts Musicals, Terrassa, 2011. Traducción al ruso de Anna Plotnikova.)

1 comentario:

  1. En 1997 el Banco Mundial impuso la privatización del agua en El Alto-La Paz y en la ciudad de Cochabamba como condición para su ayuda financiera. El gobierno del general Hugo Banzer entregó el control del agua a la compañía Aguas del Tunari, subsidiaria de las corporaciones transnacionales Bechtel, Edison y Abengoa, que en enero de 2000 elevó las tarifas un 200%.

    La Coordinadora de la Defensa del Agua y de la Vida impugnó la concesión y llenó las calles de protestas. Hugo Banzer mandó encarcelar a los dirigentes de la Coordinadora y decretó el estado de sitio de la ciudad durante 90 días con los suburbios sin agua potable, pero la resistencia ciudadana logró, después de una lucha encarnizada que se saldó con dos personas muertas y decenas de heridas, que el gobierno cancelara su contrato con Aguas del Tunari.

    ResponderEliminar